В Уфе разгорается, казалось бы, незначительный спор — выбор названия для новой площади на набережной реки Агидель, напротив Монумента Дружбы. Однако за этим выбором скрываются глубокие вопросы идентичности, языка и межнациональных отношений. 

Ребята, выражусь, как в старом анекдоте: «Вы будете смеяться, но я снова о том же…»

Ну, ёлки-палки! Русские, разберитесь вы уже, наконец, чего вы хотите — приглашать мусульман-гастарбайтеров или преследовать и гнать вон за их внешность, мировоззрение  и религию! Выберите уже что-то одно! Так же не работает, чтоб одной рукой махать: «Иди сюда», а другой — в лоб: «Нам такие не нужны, не пустим». Получается, у всей страны биполярное расстройство!

Мордовия обошла Москву по знанию русской литературы. Потому что свою развивать не дают. 

Недавно прошёл конкурс учебников, и среди 600 методических пособий от более чем 200 вузов победил учебник «История русской литературы ХХ века», созданный преподавателями филологического факультета МГУ имени Огарёва. Учебник разработали в Мордовии — регионе, где местная наука и культура живут за счёт республиканского бюджета. То есть за деньги жителей Мордовии.

Сегодня — День эрзянского языка.

И это не просто праздник слова. Это день сопротивления. День памяти о борьбе. День надежды на будущее.

Эрзянский язык — не просто способ общения. Это голос народа, который веками пытались заставить замолчать. Его запрещали, унижали, высмеивали, называли «ненужным». Его пытались растворить в великодержавном «русском мире», где нет места самобытности, где любой другой голос — угроза.

В рунете часто распространяется миф о существовании так называемых русскоязычных татар, мокшан, башкортов, мари, эрзя, удмуртов и чувашей. Но на самом деле эти люди не русскоязычные — они обрусевшие, ассимилированные, измосковщенные. Понятие «русскоязычие» в данном случае — искусственная конструкция, обозначающая человека, потерявшего язык своего народа в результате долгого процесса принудительной ассимиляции.

Исторические механизмы ассимиляции

Здравствуйте, уважаемые зрители! Прежде чем начать, я бы хотел попросить вас подписаться на канал Лиги Свободных Наций, кто это ещё не сделал, поставить лайки, помочь в продвижении нашего контента. С этого канала мы рассказываем вам о том, какие проблемы у наших народов, какие проблемы у наших языков, о наших цели и задачах, о нашей свободе, о нашем праве нации на самоопределение, о том, что рано или поздно мы обязательно станем независимыми. 

Сегодня я хотел бы затронуть тему языков национальных республик.

Поговорим о языках республик, расположенных в Урало-Поволжском регионе. Урал интересен ещё и тем, что позволяет сравнить динамику обучения на тюркских, башкирских, татарских, чувашских и финно-угорских, марийских, удмуртских, эрзи и мокша языках. 

За 10 лет между двумя переписями эрзян вместе с мокшанами стало на четверть миллиона меньше. Причиной смерти стал возбудитель инфекции – вредоносный микроорганизм вирус “Рашен”, который уничтожает и другие народы. Татар, например, за 10 лет стало меньше на полмиллиона, а говорящих на татарском стало на миллион меньше. 

Этот вирус, как правило, распространяется зараженным, проникает в сознание и корректирует его, откладывая в нём “русские принципы и ценности”. Родное сознание гибнет, и носитель превращается в русского.

Я — Борян Сирис. Подписывайтесь на наш канал. Тема нашего выпуска подсказана одним из наших подписчиков. Спасибо вам, Алексей. 

Удмурты испортили Удмуртию своим языком. К такому выводу в социальной сети Х пришла композитор и этномузыколог София Кефер, которая пишет на своей страничке под псевдо “Гризольда Шторм Злое Крапивное Кореньице”. 

“Самые яркие сохраненные диалектизмы — это, конечно, русский Север, ещё — Удмуртия (но тут влияние удмуртского языка) и Пермский край. Но и в Сибири тоже слышны говоры, точнее — диалектные слова”,- пишет Кефер. 

И так будет всегда — станут ещё громче провозглашать развитие башкирского/бурятского/калмыцкого/якутского языка, а говорить на нём будет всё меньше коренных жителей. Потому, что поймут: их родному языку ходу не дадут, использовать его в учёбе/работе/построении карьеры не получится, он скорее ненужная тяжесть, чем дополнительный козырь, лучше его забыть, чтоб не высмеивали и не лепили обидных кличек… Получится, что 

стараниями РФ язык коренного народа, как старые деньги после денежной реформы — красивые, дорого доставшиеся и абсолютно неприменимые в жизни. 

Председатель так называемой Ассоциации финно-угорских народов РФ Пётр Тултаев внезапно для себя выяснил, что за 34 года существования Ресурсной Федерации никто из их организации так и «не додумался» создать разноуровневые учебники национальных языков: для детей с начальными знаниями и для детей с более глубокими знаниями языка. Разумеется, учебники такого плана есть давно, но Россия их не допускает к занятиям — разрешены лишь те учебники, в какие кремлёвские пропагандисты уже успели «зашить» манипуляции и пропаганду.

Часто в спорах о будущем освободившихся коренных народов полемика развивается по следующей схеме: «Ваша новообразованная республика не сможет выжить ни в экономическом, ни в оборонном плане, вы слишком малы для самостоятельности, а с соседями вы не объединитесь и договориться о границах не сможете — сразу же начнёте войну». И следующим «сногсшибательным» аргументом следует: «У вас ничего общего, кроме географического соседства, нету — даже языки разные, из-за этого вы и передерётесь».

Какие же пути возможны для решения этих «нерешаемых», по мнению русских имперцев, вопросов?

В Республиканской детской библиотеке Мордовии организована ретровыставка «Краеведческие книги — старожилы», изданные в 30-40 годы прошлого столетия. Библиотека поискала и нашла подборку самых старых книг, имеющихся в наличии. Оказалось, что это преимущественно книги, изданные на эрзянском и мокшанском языках, а если попадались русскоязычные, то написанные местными авторами.

До 2013 года башкирский язык изучался в обязательном порядке 3 часа в неделю, плюс 2-3 часа дополнительно и 1 час в неделю выделялся на предмет «Культура Башкортостана». При этом на русский язык и литературу отводилось 5-6 обязательных часов.

Подданные Московского царства беларусы Ян Федорович Рогозов (он же Иван Фёдоров, он же Иван Федорович) и Пётр Мстиславец по окончанию Ягеллонского университета в Кракове обучились также ремеслу книгопечатания, которое им поведал странствующий печатник Сильвестр — новгородский священник родом из Львова. Сильвестр имел свою тайную мастерскую, поскольку в то время в Московском царстве не разрешалось печатать книги — чтобы московское духовенство не лишилось своего заработка как единственных книгоиздателей рукописных книг. Кроме того, считалось, что читать позволено только избранным вельможам и духовенству, а книгопечатание значительно расширяло круг доступа к книгам.

Из Республики в Центральную Азию отправят студенческие отряды для так называемой «гуманитарной помощи» — они будут заниматься реставрацией и сохранением памятников времён советской оккупации. В первую очередь реставрируют, конечно же, памятники в честь самого большого пропагандного события империи — памятники времен советско-гитлеровской войны, так называемой «ВОВ». Не конкретные памятники отдельным солдатам, но абстрактные памятники в честь советской армии или в честь неизвестного солдата.