Этот основной и весомый «аргумент» шовинисты стараются всегда применять, когда не могут переспорить оппонента из коренных народов.

«Почему на ваших языках не создано ничего выдающегося, почему ваши народы никто не знает в мире?» — так говорят нам русские оккупанты.

Конфетная фабрика в Гатчине, на территории оккупированной Ингрии, выпустила конфеты, где кресты на Благовещенском соборе сохранены, а полумесяцы с мечети Кул Шариф и башни Сююмбике убраны. Неладное заметил краевед Ленар Мифтахов, о чем сообщил на своей страничке во ВКонтакте.

Молодожены Владислав и Мария решили устроить торжество в мокшанском стиле на родине жениха. Жених и невеста — в национальных костюмах, букет из полевых цветов и конь в нарядной сбруе.

Певец из города Буинск Буа Ринат Рахматуллин собрался с другом ехать на гастроли на имперский фронт, а также он доставит туда гуманитарку и военную машину.

Ринат большой любитель врать. В прошлом году он попал в пьяную ДТП и пытался уйти от ответственности, обманывая сотрудников автоинспекции. Не получилось, и ему дали срок заключения. Отсидев 6 месяцев и выйдя на свободу, Рахматуллин заявил, что «нисколько не жалеет» о попадании в колонию и это «лучшее, что с ним могло случиться», ведь там его «научили», что правильно.

Московиты всегда воспринимали нас за свой вариант «индейцев», но при этом указывали нам на тех же коренных американцев — якобы там люди страдают, а у нас нет.

Этнокультурные экспедиции теперь должны получать благословения от РПЦ — чтобы «бес не попутал» выявить в культурах народов Идель-Урала какие-то этнографические и культурные особенности, противопоставляющие эти народы московским оккупантам или демонстрирующие обособленность и полноценность народных культур, не нуждающихся в московском «покровительстве», чтобы самостоятельно развиваться.

Как завоевали и покорили:

«Башкирец с трудом шагнул через порог (он был в колодке) и, сняв высокую свою шапку, остановился у дверей. Я взглянул на него и содрогнулся. Никогда не забуду этого человека. Ему казалось лет за семьдесят. У него не было ни носа, ни ушей. Голова его была выбрита, вместо бороды торчало несколько седых волос; он был малого росту, тощ и сгорблен; но узенькие глаза его сверкали еще огнем. «Эхе! — сказал комендант, узнав, по страшным его приметам, одного из бунтовщиков, наказанных в 1741 году. — Да ты, видно, старый волк, побывал в наших капканах. Ты, знать, не впервой уже бунтуешь, коли у тебя так гладко выстрогана башка. Подойди-ка поближе; говори, кто тебя подослал?»

Старый башкирец молчал […]

Обычно эмигранты спустя несколько поколений начинают терять свои корни, забывать язык, обычаи. От их происхождения остаётся только воспоминание о том, что предки были из такой-то страны — без деталей.

Однако, когда страна находится под оккупацией другой страны и в условиях агрессивной ассимиляции и этноцида — часто случается так, что эмигранты сохраняют свою культуру, язык и обычаи более чистыми и более аутентичными, чем у тех, кто остался.

Это календарь для крещенных марийцев, но мари должны держаться друг за друга вне зависимости от религиозной принадлежности. То, что крещение было насильственным — факт, однако прошло столько времени, что значительная часть крещеных мари уже вряд ли вернутся к религии предков. К тому же многие православные мари все равно соблюдают значительную часть языческой обрядности своего народа, просто считают эти обряды частью христианства.

Ким Васин не задавался вопросом, как имперцы будут воспринимать переводы руссскоязычных писателей на марийский язык.

Будут ли спрашивать, как «нелепо» звучит «Евгений Онегин» на языке мари, что говорит кот учёный на Лукоморье и зачем вообще нужна марийская литература. Он просто брал и переводил, зная, что писателей, которых Москва обозначила русскими, тиражируют легче и быстрее всего, поэтому так можно проще расширить для мари собственную языковую среду.

У каждого из народов Идель-Урала есть своя мифология, свои традиции. Однако всем нам навязали одну общую, которая не только не имеет ничего схожего с нашими традициями, но и вредна для нас.

Дед Мороз — милый и добрый дедушка с внучкой, который приносит подарки из оккупированных финно-угорских земель Великого Устюга, но при этом представляется русским?