В Башкортостане экс‑глава Госкоммолодёжи Яна Гайдук получила 3,5 года колонии общего режима за превышение должностных полномочий. Её лишили права занимать государственные посты на 2,5 года  . Речь об объекте культурного наследия — «Доме Костерина и Черникова» в Уфе, здании в стиле русского модерна, где располагались штаб Колчака и политотдел Фурманова.

Когда в политике начинают петь вкрадчивые песни о национальном лидере, «отце родном», твердить «да вы только посмотрите сколько он для республики (страны, народа) всего сделал, да если не он, то кто?…», в душе сразу рождается сомнение в оправданности такого подхода к государственному строительству. 

«Завоевание Поволжья? Да это было давно, чего вы всё поминаете». Эту фразу можно услышать от любого российского обывателя, когда заходит речь о трагической истории коренных народов региона. И в ней — суть всей имперской логики. Забудьте, мол, как вас покоряли, сжигали ваши города, запрещали языки, ссылали предков. Пора бы «вписаться» в «общую историю». Только почему-то забывать велят исключительно побеждённым.

Тысячи тел. Сотни имён. Одна яма. Это не поэтическая метафора. Это — реальность Нового Донского кладбища в Москве, куда с 1930-х годов свозили и сжигали тела жертв сталинского террора. Там же — «невостребованные прахи» тех, кого стерли не только физически, но и исторически. Людей, которых нельзя вспомнить вслух. Потому что они — неудобные. Потому что они — были собой.

В России всё громче звучит новая повестка «героизации» войны, начатой Кремлём в 2022 году. Но эта новая повестка требует жертв не только на фронте — она требует жертв в истории. Очередной пример — снос памятника капитану 2-го ранга Измаилу Зайдуллину в Усть-Луге Ленинградской области.

Историю сопротивления часто пишут не те, кто сражался, а те, кто запрещал даже думать о сражении. До конца XIX века Московское государство, а затем и Российская империя, последовательно запрещали мокшанам и многим другим коренным народам иметь свои кузницы. Причина проста и одновременно устрашающа: кузнецы могли ковать не только серпы и плуги, но и копья, мечи, ножи — всё то, что могло стать орудием восстания.

30 июня в Сыктывкаре прекратит работу Финно-угорский культурный центр России — учреждение, которое когда-то символизировало попытку Москвы выстроить диалог с коренными народами северо-западных регионов. Центр проработал 18 лет и был создан в 2006 году по личному поручению Владимира Путина после его визита в Коми. Сегодня эта история завершена. Все сотрудники предупреждены об увольнении. Ценные экспонаты, архивы, документация — всё готовят к отправке в столицу.

Власти России заявляют, что памятник Салавату Юлаеву якобы отправят на реставрацию.

“Возраст памятника, его технологические особенности и погодные явления привели к тому, что он требует реставрации”, — заявил глава Башкортостана Радий Хабиров.

Министерство образования РБ опубликовало проект постановления, где сказано, что школы по всей республике могут получить имена героев оккупационной советской армии и знаменитых личностей — разумеется не башкортов. 

В списке оказались девять школ, которым предлагают присвоить имена Героев Советского Союза: 

Нам не подарят свободу. Сегодня начинается Всемирная неделя предоставления независимости колониальным народам — и Россия снова делает вид, что её это не касается. 

Сегодня, 24 мая, — дата, которую российские учебники истории предпочитают не замечать, а если и упоминают, то шёпотом, в сносках. А между тем, это один из самых унизительных дней в истории Московии. Именно 24 мая 1571 года Крымский хан Девлет Герай совершил то, что ни Наполеон, ни Гитлер не смогли: взял и сжёг Москву дотла.

Эту историю рассказал в 1980-х один пожилой татарин, фронтовик. Он тогда уже не носил форму, говорил тихо, без пафоса, но его рассказ — это разрез эпохи, момент, в котором переплелись правда войны и правда культуры. Не та, что в бронзе и школьных учебниках. А настоящая, телесная, уязвимая — и потому неудобная.

Они боятся об этом говорить. Или делают вид, что забыли. Слишком неудобная правда для современной России, слишком обнажённый пример того, как Кремль тестировал схемы «управляемого этноцида» — не массовыми расстрелами, а бюрократией, плеткой медиа, «реформами» и безмолвной угрозой. Имя этому этапу — маркеловщина.

Вчерашний день, 9 Мая, как и все последние годы, прошёл в России под громкое грохотание военных маршей, под маршировку отобранных курсантов и под лицемерные речи о «памяти» и «гордости». Но если всмотреться внимательнее — по всей стране на этих парадах не было тех, кто заплатил самую высокую цену за «величие». Не было инвалидов. Ни в креслах, ни на костылях, ни с протезами. Тишина — будто их не существует.

Новая эпидемия ежегодного коллективного психоза катится по России! 

В этом году с новой силой – как же, 80-летний юбилей «победы России (да-да, именно так – России, а не СССР в составе антигитлеровской коалиции из 54-х государств) во ВМВ. Сон разума российских казённых патриотов порождает ужасных и одновременно ужасно смешных чудовищ имперской идеологии. Смотришь на все эти детские военные парады в России, и понимаешь — детишек учат маршировать не в сторону нормальной людской мирной жизни, а совсем в противоположном направлении.