Русификация сделала бурятский «чужим”

Нет ничего более обнажающего последствия колониальной травмы, чем страх человека перед родным языком. В Бурятии это проявляется особенно остро: бурятский язык, язык предков, воспринимается как нечто чужеродное, трудное, почти враждебное. Люди боятся к нему прикоснуться, как будто это не часть их самих, а навязанная повинность.

Русификация здесь не просто оставила след, она оставила глубокую, кровоточащую рану. Нам внушили, что бурятский — «слишком сложный», «ненужный», «непригодный в жизни». И мы поверили. В результате язык, который должен был быть источником гордости, превратился в пугало. Даже попытки вернуть его в повседневность встречаются с агрессией, усталостью и насмешками. Когда где-то появляются курсы бурятского — реакция часто одна: 

«Да кому это надо?», «Мы пытались и не поняли ничего!»

Это не реальный опыт, это страх. Это травма, доведённая до автоматизма. Это идеальное достижение колониального проекта: отучить нацию от самой себя. Заставить думать, что своё — это стыдно. 

Особенно цинично, что к подогреванию этого страха подключается и русская пропаганда. Она мастерски подделывает «бурятское мнение» в комментариях и публикациях, разыгрывая обиженного бурята, которого якобы «насильно заставляют учить бурятский». Цель — не просто деморализовать тех, кто всё ещё хочет вернуться к своим корням, но и заставить других поверить, что никакого спроса на бурятский нет и быть не может.

Но если ты чувствуешь в себе этот страх, не спеши отворачиваться. Он не твой. Его вложили в тебя специально. И чем сильнее ты его чувствуешь — тем важнее стать тем, кто разомкнёт это кольцо.