Кто гибнет на войне: статистика жертв из национальных республик и российской “глубинки”

С начала полномасштабного вторжения России в Украину, по данным проекта «Idel.Реалии», в зоне боевых действий погибли как минимум 30 000 жителей Поволжья и Астраханской области. Это цифра неофициальная, но основана на реальных, подтверждённых случаях смерти — данные собираются вручную по сообщениям в соцсетях, публикациям местных СМИ, объявлениям от администраций, рассказам родственников, образовательных учреждений и других источников. Подчёркивается, что эти цифры отражают лишь верхушку айсберга — реальные потери могут быть значительно выше из-за отсутствия прозрачной государственной статистики и цензуры в СМИ.

Наибольшее количество погибших зафиксировано в Башкортостане — 4 805 человек. Республика, где проживает около 4 миллионов человек, стала лидером не только в Поволжье, но и в масштабах всей России по числу жертв. В Башкортостане, как и в других национальных республиках, традиционно высокий уровень контрактной службы из-за ограниченных экономических возможностей: армия становится источником стабильного заработка. Особенно уязвимы молодые мужчины из сельской местности, где уровень безработицы превышает среднероссийский.

Следом за Башкортостаном — Татарстан с 4 313 погибшими и Пермский край с 3 315. Далее идут:

• Саратовская область — 2 588;
• Самарская область — 2 268;
• Оренбургская область — 2 117;
• Удмуртия — 1 836;
• Кировская область — 1 754;
• Нижегородская область — 1 722;
• Астраханская область — 1 295;
• Ульяновская область — 1 117;
• Чувашия — 1 008;
• Марий Эл — 801;
• Пензенская область — 649;
• Мордовия — 412.

Особенно заметно, что в наименее экономически развитых и этнически неоднородных регионах потери выше — это подтверждает тезис, что призыв на войну непропорционально затрагивает именно провинции и национальные республики. Федеральные власти избегают публикации общей статистики потерь, а официальные цифры Министерства обороны либо не обновляются, либо занижены в разы.

Проект «Idel.Реалии» подчёркивает, что его база включает только имена тех, чью смерть подтвердили открытые источники. В неё не входят погибшие, которых похоронили в закрытых военных захоронениях, без широкой огласки, или чьи родственники предпочли не делиться информацией. Поэтому можно говорить о том, что реальные потери могут быть выше минимум в полтора-два раза.

Такое количество погибших из Поволжья иллюстрирует, что внутренняя Россия, далекая от Москвы и Петербурга, а также национальные республики стали одним из главных источников «пушечного мяса» для этой войны. Люди продолжают гибнуть за интересы, к которым зачастую не имеют ни малейшего отношения. Эта трагедия масштабна, системна и по-прежнему замалчивается на государственном уровне.