«Танки — война — смерть — оккупация — Пушкин»: пришло ли время отказаться от русской культуры?

«Танки — война — смерть — оккупация — Пушкин»: пришло ли время отказаться от русской культуры?

Во всем мире все сильнее тенденция просто изымать все русское, не напрягаясь сортировкой. Насколько этот подход оправдан и можно ли вообще обойтись без русской культуры? Приводим мнения трех не знакомых между собой людей из Великобритании, Украины и России.

И Пушкина замазали кровью

Пушкина на танках привезли в захваченный город… Как маркер «нового порядка». Формируют условный рефлекс и ассоциативную цепочку: танки—война—смерть—оккупация—Пушкин.

Тоталитарные режимы придают особенное значение культуре и поэтому кровавыми лапами тянут ее на себя как одеяло, чтобы прикрыть голую задницу собственной сомнительной легитимности. Думают, что это поможет. Это им не помогает, а культуру непоправимо унижает и марает.

Это тоже мафиозная круговая порука: замазать всех и всё. Мертвые не возразят.

Сказала, что немецкие нацисты не использовали Гетё или Гейне как свои маркеры порабощения, но потом вспомнила, что в концлагерях, во время расстрелов, заключенных заставляли играть Баха и Бетховена… Та же методика. Можно себе представить, как всю оставшуюся жизнь чувствовали себя уцелевшие узники, слыша потом звуки тех же концертов…

Виноват ли Бетховен? Мертвые не ответят.

Карина Кокрелл-Ферре

Чем опасны для украинских детей Пушкины и Толстоевские

Многие сейчас говорят, мол, толку никакого — те носители русской культуры, которые по полям бегают с «градами», Пушкина если и читали, то только в школе из-под палки, и плевать хотели на Толстоевских, потому надо в первую очередь отказываться от современной российской культуры.

Логика понятная, конечно.

А теперь я скажу свое мнение, мнение филолога-русиста (да, я двадцать один год тому назад как раз закончила наш ДНУ и получила диплом, ага. И потому вижу корень зла, так сказать).

Начнем с вопроса, а зачем вообще в школе изучать литературу? Что она дает школьнику? «Моральные основы, хороший вкус, базовую культуру» — скажете вы. ОК, а теперь посмотрим поближе. Какие моральные основы даст школьнику та же «Война и мир»? Образ, прости Господи, Наташи Ростовой как идеала русской женщины? Сомнительные мудрствования Платона Каратаева? (Кстати, а почему это у истинно русского исконного посконного представителя народа-богоносца вдруг тюркская фамилия?) Пресловутый дуб Андрея Болконского? Возвышенные духовные искания тюфяка Пьера Безухова? А какой хороший вкус получит школьник от корявого языка этого многословного творения? Какую базовую культуру? Березки, гармошки, сарафаны, лапти и французский в салонах высшей знати, которая после утонченных приемов едет бухать с цыганами и медведями?

Но это не наша культура. Не наши духовные искания. Не наши моральные принципы, к тому же очень давно устаревшие.

А самое главное — что литература в школьном курсе на самом деле даже не для этого. Не для моральных принципов и хорошего вкуса.

Литература в школьном курсе должна встраивать в мировоззрение и мировосприятия школьника некий культурный код, необходимый ему в дальнейшей жизни. Пусть даже он после школы ни разу не возьмет в руки ни одной книги — но культурный код, полученный в школе, даст ему понимание процессов, происходящих в культурной жизни вокруг, базовую интеграцию в общество, выросшее на том же культурном коде. Вот почему в советских школах во всех республиках в обязательном порядке преподавалась именно российская литература. В СССР было общее культурно-цивилизационное пространство, в которое нужно было встроиться, чтобы делать более-менее успешную карьеру, да просто чтобы правильно понимать социокультурные посылы, транслируемые сверху.

Вот чем опасны для украинских детей Пушкины и Толстоевские: они строят их мировоззрение и мировосприятие на чуждом культурном коде, и в процессе взросления исподволь вынуждают обращать взоры к источнику, к этому культурному пространству (привет, популярность всяких рэперов Моргенштернов, влогеров Вдудей и писателей Лукьяненков).

Мы стремимся к европейскому культурному полю, и нам нужен европейский культурный код, в который интегрируется наш собственный, украинский. Поэтому в наших школах не место Толстоевским, а место Бальзакам, Диккенсам, Мицкевичам, Гашекам, Маннам, Сервантесам и Данте. Наравне с родными творцами, многие из которых незаслуженно забыты или вынесены из курса школьной литературы. Наравне не только с украинскими, но и украино-еврейскими, татарскими, цыганскими, болгарскими, польскими и греческими авторами. Да даже с украино-русскими, теми, кто писал об Украине и для Украины, не ориентируясь на Москву.

Галина Липатова

Нужна решительная победа Украины на поле боя — и только потом можно будет вернуться к разговору о русском языке, Пушкине и справедливости

Постоянно слышу от разных людей горькие слова о справедливости. Но ведь русский язык не виноват, это же несправедливо. Но ведь Пушкин здесь ни при чем, это несправедливо. А нас, русских за что, мы же против войны, это же несправедливо.

Родные мои, а чего вы хотели? На войне нет места справедливости. Разве справедливо, что жизни десятков миллионов людей были разрушены по прихоти одного маньяка? Разве справедливо, что в стертом с лица земли Мариуполе страшно было ходить по улицам — из-под завалов раздавались крики еще живых людей, но завалы некому было разбирать? Разве справедливо, что пожилые родители кончают жизнь самоубийством, чтобы их дети могли уехать и спастись от ужасов войны?

Да и не о справедливости вы просите, а о милосердии. Не бейте! А о милосердии можно вспомнить только после победы. Никакие санкции не остановят Путина — он будет слать все новые и новые войска на убой. Ему никого не жалко. Он — маньяк и убийца. Значит, нужна решительная победа Украины на поле боя. И только потом можно будет вернуться к разговору о русском языке, Пушкине и справедливости.

Дмитрий Чернышев

Корреспондент

Добавить комментарий