Империя в пикселях: как власть переписывает память

Губернатор Мордовии Артём Здунов на днях выложил в своём Telegram-канале, казалось бы, невинный пост: поздравление директора Мордовского республиканского краеведческого музея Дмитрия Фролова с днём рождения. Но форма этого поздравления оказалась более чем показательной — и отнюдь не безобидной. Фролов, по словам Здунова, в честь праздника «сам стал экспонатом» — сгенерировал свой портрет в образе московского стрельца и, судя по реакции губернатора, «бережно хранит память о своих предках».

На первый взгляд — шутка, игра, немного исторического косплея. Но если всмотреться глубже — это откровенная демонстрация имперской гордости, завуалированная под «музейный антураж». И да, это было сказано в Мордовии — на земле, которую московские стрельцы не защищали, а захватывали, не освобождали, а подчиняли, насильственно перекраивая судьбы мокшан и эрзян.

Кто же тут чей предок?

Фролов на фото — в типичном наряде московского стрельца XIV–XVII веков. Именно такие стрельцы шли за «огнём и мечом» по всей среднерусской равнине, подчиняя непокорные земли Поволжья, расчищая дорогу для царского влияния, для «православной цивилизации» и централизованной власти. Они жгли деревни, насильно крестили, насаждали русский язык, вырывали из ткани жизни всё местное, нерусское, неимперское. Именно их штыки и алебарды превратили самобытные финно-угорские культуры в «этнографический материал» — удобный, безопасный, фольклорный.

Если Фролов считает этих стрелецких завоевателей своими предками — это не просто самоидентификация. Это прямая демонстрация отношения к местным народам. И Здунов, глава республики, этот образ не просто поддерживает, а публично хвалит. А значит — легитимизирует. Делает нормой.

Для любого регионального руководителя подобные заявления — не просто фраза в соцсетях. Это заявление о политической позиции. Особенно если речь идёт о республике, где титульные народы — эрзя и мокша, где коренное население до сих пор борется за сохранение языка, традиций и исторической памяти.

Поздравление в таком стиле — это не про уважение к работнику культуры. Это насмешка над культурой коренных народов, над самой идеей, что Мордовия — не просто «одна из областей России», а историческая земля, со своими корнями, своей болью, своими героями.

Империя в каждом пикселе

Московская имперскость сегодня не нуждается в армии — она успешно генерируется нейросетью. Один снимок, одна «игра в реконструкцию» — и история снова повернута лицом к завоевателю, а не к покорённому. И всё это — с одобрения главы региона.

«Бережно хранит память о предках», — пишет Здунов. 

Но какие предки? И чья память? Тех, кто сжигал деревни? Или тех, кого в этих деревнях больше нет?

Когда государство начинает публично хвалить образы палачей, это значит одно: жертв больше никто не считает. Их превращают в декорации, в туристические маршруты, в предметы фольклора. А память о завоевании — в предмет гордости.

Нам есть что помнить. И есть что защищать

История не всегда требует войн и восстаний. Иногда она требует просто не соглашаться с искажением. Не аплодировать «музейному стрелецкому косплею». Не считать это нормой.

Пока губернаторы на местах хвалят потомков завоевателей, на местах продолжают исчезать языки, разрушаются национальные школы, вытесняется культурная идентичность. И если мы это не остановим — мы сами станем экспонатами. Но уже без праздника. И без шанса на сохранение себя.